Оптовик. Добрым словом и серебром - Страница 27

Думаю, что Аркадий Германович сможет мне помочь, тем более, что все равно, надо поблагодарить за деньги и разобраться за что они предназначены. А то неудобно как-то получается — взял и спасибо не сказал.

Но этот вопрос немного подождет — любопытство так и гонит меня к порталу, чтобы отыскать настоящее завещание деда.

Переход привычный, можно сказать, дежурный — но правило есть правило: иду только в полном снаряжении с рюкзаком и оружием. «Собрался на день — запасов бери на неделю! Собрался на семь дней — бери на месяц!» — правило настоящего путешественника, почерпнутое из общения с профессионалами под воздействием паров армянского дистиллята. В данном случае, рюкзак можно оставить в гроте — ходить далеко не придется.

Заодно перебросил все последние покупки — пока сидеть буду на той стороне почитаю инструкцию, разберусь в принципе действия, хотя бы в общих чертах.

Если бы не точные данные, то ни за что случайно не нашел бы. Холмик, покрытый пожухлой травой, но если приглядеться, то можно все, же обнаружить искусно замаскированный дымоход, выведенный в середину густого колючего кустарника. Искать в этом направлении мне захотелось бы в последнюю очередь — близость к прокаженному пятну здесь ощущается намного сильнее, хотя, казалось бы, всего на полторы сотни метров ближе. Неестественная тишина давит на психику — хочется вернуться и как можно скорее.

Вход в землянку нашелся не сразу — пришлось помучиться.

— Это сколько копать надо было? Или он экскаватор протащил сюда?

Помещение метров двадцать общей площади, с тамбуром. Перекрыто толстыми бревнами, пол вымощен аккуратно подогнанными досками. Вдоль стен стеллажи, топчан с матрасом, печка буржуйка и два агрегата в центре, заботливо укутанные полиэтиленовой пленкой.

В просторном предбаннике целый штабель из канистр вдоль стены, судя по потекам — или масло или бензин, частью пустые.

Зажег найденную керосиновую лампу и приступил к поискам. Сразу стало понятно, почему о бывшем хозяине ходила слава травника — все полки заставлены колбами, пузырьками, ретортами, пробирками. Огромное количество порошков, зелий и мешочков с травами. Над печкой на веревках до сих пор сушатся какие-то почти истлевшие веники и пучки листьев.

Письмо к внуку нашлось сразу — оно лежало на самом видном месте, вот только содержанием ни разу не порадовало.

— Дедушка, тебе лечиться надо было. Желательно у психиатров.

Что ещё можно было сказать, узнав, что старый отшельник пять лет посвятил изучению трав и корешков в чужом мире. Видите ли, его двигала великая идея дать чудодейственный эликсир вечной молодости для всего человечества. Все остальное его не интересовало в принципе. Судя по тому, что наследство я все-таки получил, с эликсиром как-то не задалось. Хотя какие-то результаты все же были — вот только довести до ума не свезло. Подцепил какую-то заразу, насколько можно понять, напрямую связанную с мертвыми землями к северу — да так, что и знахарство не помогло.

К чему это все разъяснение? Да к тому, что главное наследство, доставшееся от деда — шесть толстых школьных общих тетрадок, исписанных убористым почерком с рисунками растений от руки.

И пожелание продолжить его исследования моими руками и головой!

— Дед, где я, и где биология с химией и ботаникой заодно? Это же в принципе не совместимые понятия! Я из школьного курса только названия этих предметов помню — ну какой из меня исследователь, изобретатель панацеи для всего человечества?

И чего переживаю? Нигде не сказано, что это надо сделать прямо сейчас. Найду хорошего врача, надежного человека — вот пусть он и занимается этим богоугодным деянием. Только чуть позже, через год или два! Идеальное решение вопроса — можно начинать гордиться собой.

В компенсацию за расстройство обнаружился небольшой рукописный инопланетно-русский словарь, за авторством деда. Правда, половина его — названия растений, трав, корешков, плодов и прочего ботанического изобилия, но встречаются и разговорные обороты, названия предметов и действий. Транскрипция ужасная — русскими буквами, но тут уж грех жаловаться.

Следующий приятный сюрприз — небольшая карта с отметками и указанием контактов в новом мире. Некий господин Сете-иам-ооль, судя по рекомендации, такой же, помешанный ботаник, великий знахарь и прочая прочая. Вот только, отметка на дедовской карте, перенесенная на план местности, полученный с аэростата, внезапно оказалась в…черной, пораженной нечистью, зоне леса! Почти на границе раздела, но все же на той стороне.

Либо великий травник — какой-то чернокнижник, что крайне нелогично и маловероятно, либо дедовская карта устарела за прошедший год. А это, означает, ещё более неприятную новость — черная зараза медленно, но неотвратимо наступает.

Нашелся и огнестрел — «тозовский» обрез, и, к сожалению, всего два десятка патронов к нему — судя по всему, начиненные серебром. Ружье старое, приклад расщеплен, словно его кто-то сильно погрыз — похоже, дедушка именно с ним начинал квест в чужом мире.

Агрегаты под пленкой рассмотреть не смог, но очень похоже на бензиновый электрогенератор, второе устройство так и не смог опознать — лишь надпись «Хонда» на двигателе, при полном отсутствии колес и других признаков транспортного средства, раззадорила моё любопытство. Судя по внешнему виду — все новое, практически не пользованное.

Не буду вскрывать защитную упаковку — в следующий раз разберусь.

Вернулся к порталу, разогрел на спиртовке консервы из сухпая, вскипятил чаю, полистал словарик без особого желания. Возникла идея перевести записанный на видеорегистраторе разговор с аборигенами, но кроме местоимений ничего не смог различить — дедушка — лингвист ещё тот, похоже.